Пара слов о новом фильме Тима Бартона

Когда смотрят «Мрачные тени» (Dark Shadows) Тима Бартона, ничего не зная о телесериале, по мотивам которого снят фильм, то говорят: «Очередная бартоновская мрачная сказка». Когда смотрят люди, более-менее знакомые с первоисточником, то говорят: «Очередная бартоновская переделка». Страсть режиссёра к переиначиванию, выворачиванию и перекраиванию произведений не имеет границ, и, если пнуть в дальний угол его «Алису в Стране Чудес», то остаётся только восхищаться фантазией, остроумием и изяществом, с которыми жонглирует Бартон.

Когда героиня Беллы Хиткот едет в начале фильма в поезде и репетирует знакомство с будущими работодателями, она сначала произносит: «Здравствуйте, меня зовут Мэгги Эванс», - но потом решает взять другое имя, Виктории Винтерс. Она как-будто выбирает будущее, решает, какую же роль ей играть в фильме: гувернантки-возлюбленной вампира или гувернантки с тёмным прошлым, ведьму, - потому что в телесериале и прочих адаптациях Мэгги и Виктория – разные роли. Но как бы девушка ни хотела, чтобы её считали Викторией, она всё-таки остаётся Мэгги, и внимания со стороны вампира ей не избежать.

Когда снимали телесериал в 60-х, никто не задавался целью отразить в нём все новые веяния и моды, целью было создание мрачной, пугающей атмосферы. Бартон же снял комедию с чертами фильма ужасов (хотя многие элементы, испугавшие бы в триллере, здесь выглядят комично) и смешал две стилистики, которые сочетаются как апельсиновый и томатный соки – «свингующие шестидесятые» и «готишные вампиры». Послевкусие от такого напитка остаётся непривычное, но пить его, тем не менее, приятно.

Когда Бартон выпускает фильм, он раскрывает перед зрителями альбом с детально проработанными картинками, выполненными в своём фирменном стиле. Именно картинки и интересно пообсуждать за столиком под буквой Князя Тьмы – в Макдоналдсе.